����ý

В прошлую среду я в своем блоге посоветовал Кремлю "идти на уступки и стравливать пар".

Судя по публичным высказываниям Владимира Путина и Дмитрия Медведева и поведению российских телеканалов, поворот в политике, сделавший возможным мирное проведение субботнего митинга на Болотной, произошел спустя сутки.

Я, конечно, не преувеличиваю роль своей личности в истории. Мой голос был не единственным и не самым громким. Но все-таки приятно.

А, кстати, интересно: кто посоветовал высшим руководителям, хотя бы временно, надеть бархатные перчатки? Ведь наверняка были по этому поводу какие-то дискуссии? Кто в ближнем кругу нормальный человек?

В субботу казалось, что страна вернулась где-то в 1989-1990 год.

Мы с женой тогда старались не пропускать ни одного демократического митинга: даже не потому, что надеялись на что-то реально повлиять, а ради царившей там атмосферы.

Либерал по своей природе индивидуалист, презирающий толпу. Но и ему иногда приятно испытать чувство солидарности и единения.

На перестроечные митинги приходили разные люди: и сторонники западных свобод, и русские националисты, и коммунисты-идеалисты, мечтавшие не уничтожить очереди, а заставить жен министров стоять наравне со всеми. Однажды я сказал жене: "Это хорошо, что нас здесь так много, но помяни мое слово: если мы победим и исчезнет общий враг, со многими из этих людей мы еще разойдемся по разным митингам". Так оно потом и вышло.

Но тогда на Манежной все были братьями. Все вели себя подчеркнуто, нарочито вежливо, как бы демонстрируя, каким должно быть общество, в котором мы хотели жить. На пятачке собиралось по 50 тысяч человек, и никто никому на ногу не наступил!

Не было ожесточенности. Ни с трибуны, ни в толпе не звучало призывов к расправе. Максимум, чего мы желали номенклатуре - лишиться привилегий и пожить той жизнью, которую они создали для нас.

Это через несколько лет на акциях коммуно-патриотов ненависть сгущалась до консистенции желе, в котором было трудно дышать: перекошенные лица, хриплые выкрики: "на Колыму!", "расстрелять!", "повесить!" (причем отчего-то непременно вверх ногами), "все у нас на заметке, убежать не успеете!".

На Болотной площади царила атмосфера Манежной времен Горбачева. Кажется, что сработала машина времени.

И полиции было не узнать. Моя знакомая наблюдала такую сценку. В толпе зажгли файер, омоновцы рефлекторно дернулись, офицер остановил подчиненных движением руки: "Тихо, тихо, все в порядке". И небеса на землю не рухнули, и государство российское не развалилось.

А ведь многие прогнозы были иными. В пятницу обозреватель уважаемой газеты заламывал руки: "У меня очень плохие предчувствия. Я жду с замиранием сердца от субботы только одного: отсутствия крови".

Уж не знаю, к кому обращался коллега: к властям, к демонстрантам, или к тем и другим. Но, вообще-то, постоянные разговоры про "кровь" и "русский бунт, бессмысленный и беспощадный" я нахожу, во-первых, оскорбительными для нашего национального достоинства, а во-вторых, очень вредными.

Какая кровь? Мы не глупее европейцев и американцев и не меньше других созрели для демократии. А то можно подумать, в России живут какие-то дикари, которыми можно править только сильной рукой, не то друг друга поубивают.

И еще. Двадцать с небольшим лет назад в толпе было много людей с седыми головами и невероятно просветленными лицами, едва не плакавших от счастья. То были старые шестидесятники, вся жизнь которых прошла при брежневском застое. Они уже и не надеялись ни на что, а тут жизнь преподнесла сказочный подарок.

В "мрачные, глухие" нулевые годы, когда "в сердцах царили сон и мгла", я, бывало, говорил себе: "История повторяется. Будет и на твоей улице праздник. Вырастет новое свободолюбивое гордое поколение, ты из последних сил придешь на их митинг, будешь стоять седой, сгорбленный и абсолютно счастливый, а вокруг будут почтительно переговариваться: "Он, наверное, живого Ельцина видел!".

И вот "настала пора, и проснулся народ". Даже раньше, чем я думал. Слава Богу, хожу еще бодро, и седина только-только начала пробиваться.

Ладно, теперь от воспоминаний и личных переживаний к анализу и прогнозу. Профессия обязывает.

Главным требованием митинга на Болотной было расследование фальсификаций в ходе думских выборов.

Действительно, в интернете жалоб выложены сотни. Но кто-то уже успел подсчитать, что, даже если все они до единой правда, "Единой России" дополнительно приписали около 600 тысяч голосов. Это капля в море. Да и Дума, при нынешней конституции, реально мало что решает.

На самом деле, людей вывели на площадь не столько выборы, сколько намерение Владимира Путина идти на третий срок.

Можно сказать, что сторонников реформ и обновления "развели, как лохов". До последнего момента успокаивали и подкармливали надеждой, что президентом останется Дмитрий Медведев, Путин будет помаленьку сдавать дела, Медведев хотя бы на новом сроке займется, наконец, модернизацией, о которой так много и красиво говорил.

24 сентября людям "весомо, грубо, зримо" дали понять, что надеяться не на что, впереди - годы, если не десятилетия того, что есть. Возникло чувство отчаяния, быстро перешедшее в раздражение и острое желание делать хоть что-то.

После массового протестного голосования 4 декабря и многотысячных митингов в следующую субботу оптимисты заговорили о том, что "невозможное возможно".

Однако лично я практически не сомневаюсь, что президентом на следующие шесть лет останется Владимир Путин. Других вариантов, а главное, других персон просто не просматривается. Максимум, чего может добиться разношерстная оппозиция - довести Путина до второго тура, чтобы он не был неоспариваемым национальным лидером и земным богом.

Кто способен бросить вызов Путину, не просто заявить о себе, как о политике, а победить? Бесцветный Миронов? Олигарх Прохоров?

Единственный человек в России, имеющий потенциал для того, чтобы стать новым Ельциным - Алексей Навальный.

Но между приснопамятным октябрьским пленумом ЦК КПСС и избранием Ельцина председателем Верховного Совета РСФСР прошло два с половиной года. И Навальному, при самом благоприятном для него развитии событий, нужно все-таки время, чтобы "раскрутиться". А выборы на носу.

Вот за шесть лет может случиться очень и очень многое. Оппозиционные настроения будут нарастать, и лидеры найдутся.

Управлять по-старому больше невозможно. Владимиру Владимировичу Путину придется либо завинтить гайки чисто по-советски, либо, если в России будет существовать хоть какая-то политика, с четвертым сроком у него возникнут большие проблемы.

Это уж ему решать: окончательно превратиться в подобие Мугабе, или в возрасте 66 лет достойно уйти, оставшись в истории человеком, обеспечившим своей стране мирную цивилизованную передачу власти.

Какой вариант реализуется?

С одной стороны, российские телеканалы наконец-то показали оппозиционный митинг. С другой стороны, вырезали из репортажей наиболее острые лозунги.

С одной стороны, Фонд "Общественное мнение" перестал публиковать в открытом доступе данные о рейтинге Владимира Путина. С другой стороны, как только вокруг этого поднялся шум, глава фонда Александр Ослон заявил, что это недоразумение, и рейтинги будут доступны, как раньше.

Лично я ожидаю в ближайшие годы от власти метаний "между Лагарпом и Аракчеевым". В демократов они мгновенно не перекуются, но и в откровенно полицейское государство Россию не превратят. Будут давление и уступки, угрозы и заигрывания, более или менее удачное использование политтехнологий.

Выборы 4 декабря и митинг на Болотной площади действительно создали в России новую ситуацию. Но пока скорее моральную, нежели политическую.

"Несогласные" убедились, что ее дело не безнадежно.

А главное, теперь уж никто не скажет, что демократия нам исторически чужда и не нужна, что оппозиция в России - "маргиналы" и "три с половиной интеллигента".

"Жалкий ты, Мерзляев! Убогий какой-то. Говоришь, нет благородных людей в России? А их вон сколько!".

• Добавить ссылку на запись в:
• |
• |
• |
• |
• |
• - Что это такое?