����ý

Трагедия, которая на днях произошла в Ульяновске, за короткий срок успела попасть практически на все ленты информагентств.

Десятилетняя Полина, с рождения страдающая детским церебральным параличом, выбросилась из окна пятиэтажки, в которой жила вместе со своими родителями. Ребенок получил многочисленные травмы, но остался жив. Лишь позднее стало известно, что к такому поступку Полину подтолкнуло желание не быть обузой для мамы и папы. 

Дело в том, что в прошлом году финансовая ситуация в семье Полины кардинально изменилась – ее отец перенес инфаркт, в итоге получил инвалидность и был вынужден уйти с работы. 

А теперь – внимание! На лечение в Трускавце родителям Полины требовалось… 196 тысяч рублей. Но для ульяновской семьи эта сумма оказалась фантастической - удалось собрать меньше десятой части от необходимого. Судя по всему, чувство безысходности и заставило ребенка попытаться свести счеты с жизнью.

Я могу предугадать, что скажете вы, дорогие читатели. Что государство никогда не баловало инвалидов в России вниманием, что таких семей по всей стране – тысячи, что собрать даже 196 тысяч рублей – подчас невыполнимая задача…

Между тем, сразу после произошедшей трагедии ВДРУГ активизировались многочисленные чиновники. Можно прочитать, к примеру, про подарок от высокопоставленной ульяновской чиновницы Светланы Опенышевой и про то, что "глава Ульяновска обещает помочь с оказанием помощи семье".

"После того как Полина поправится, родители планируют отвезти девочку в Трусковец (Украина) для лечения ее основного заболевания. Средства, необходимые для поездки, уже были собраны", - заявил заместитель главы администрации города Олег Мидленко.

Да, действительно, средства были собраны. С мира по нитке. Раскачивать ситуацию и кричать о случившемся начали моя коллега, журналистка Виктория Чернышева и местная общественница Наталия Лазарева.

Кто-то привез деньги родителям Полины лично, кто-то перечислил их на счет, кто сколько мог. Помощь оказывали простые люди и некоторые фонды из других городов. В итоге общими усилиями за считанные дни удалось собрать полмиллиона рублей. Подчеркиваю – это деньги рядовых граждан.

Теперь вдобавок к ним на лечение Полины выделено еще 50 тысяч рублей из бюджета Ульяновской области по поручению губернатора Сергея Морозова. А, как сообщил министр труда и социального развития региона Анатолий Васильев, в настоящее время решается вопрос о трудоустройстве отчима девочки.

Но чтобы активизировались чиновники, Полине, получается, надо было выброситься из окна. Если бы она по-прежнему тихо сидела в своей квартирке с родителями, то, уверен, не было бы ни подарков, ни помощи, ни многочисленных обещаний "взять ситуацию под личный контроль". Скажите, где все были раньше? Где были чиновники от здравоохранения и социальной защиты?

Для того чтобы на тебя обратили внимание и помогли собрать деньги, которых, к слову, не хватит даже не покупку самых дешевых "Жигулей", надо было сломать обе ноги, раздробить таз, получить сотрясение головного мозга и оказаться в реанимации. Но вот сейчас на Полину разом обрушились все бонусы социально-ориентированного государства.

Неприятно, что эти крохи на лечение надо собирать всем миром, что процесс сбора денег становится хроническим. И на этом фоне мы все, и родители Полины в том числе, видят ульяновского губернатора Сергея Морозова, который только что вернулся из США, где в течение нескольких дней демонстрировал "инвестиционный потенциал Ульяновской области".

Мне бы очень хотелось, чтобы губернатор Морозов сообщил мне как гражданину и добропорядочному налогоплательщику, сколько бюджетных денег было потрачено на эту поездку?

На мой взгляд, трагедия с маленькой Полиной в очередной раз доказала: рассчитывать можно только на простых россиян, которые готовы помогать ПРОСТО ТАК не для пиара, не для славы и телевизионной картинки.

• Добавить ссылку на запись в:
• |
• |
• |
• |
• |
• - Что это такое?

На днях я встретился со своим старым другом. Решили, как водится, посидеть за бутылочкой белого французского вина. Однако вино в тот вечер оказалось для нас, людей, в общем-то, малопьющих и проводящих огромную часть времени за рулем, недоступным удовольствием.

"На часы смотрели?" - поинтересовалась у нас кассир в ульяновском супермаркете. Мы автоматически глянули на циферблат: 23:02. "Так вот после 23 часов вы имеете право приобрести алкоголь не крепче 5 градусов", - устало объяснила нам девушка. Скучающий неподалеку охранник стал чертыхаться: "Испортили парням весь вечер. Что за страна, что за законы!".

И вправду – в тот вечер я почувствовал себя не иначе как пострадавшим. Государство почему-то посчитало, что его долг – не дать спиться мне, уберечь от употребления не самого дешевого сухого вина. В итоге не оставалось ничего другого, как идти в ближайшее кафе и покупать там алкоголь, но уже по двойной цене. Кстати, крепкий алкоголь (свыше 15 градусов) в Ульяновске нельзя купить уже после 20 часов.

Одно из последних революционных предложений на алкогольном фронте – запретить продажу спиртных напитков в продовольственных магазинах и перенести всю торговлю горячительным в специализированные алкомаркеты.

Одним из инициаторов этой идеи стал губернатор Ульяновской области Сергей Морозов. Мне несколько раз доводилось разговаривать на эту тему с руководителем Центра исследований федерального и регионального рынков алкоголя Вадимом Дробизом. Этот авторитетный эксперт подтвердил: несмотря на множество запретов, производители алкоголя не потеряли в итоге ни одной бутылки. То есть люди, как пили, так и пьют – меньше употреблять спиртное народ не стал. И в той же Ульяновской области, которая сегодня является бесспорным передовиком в борьбе с пьянством, употребление спиртных напитков не снизилось. Наоборот, активизировались продавцы суррогатного алкоголя, отмечает Вадим Дробиз.

Борьба с пьянством в России стала почти национальной традицией. На мой взгляд, попытку убрать с прилавков супермаркетов алкоголь иначе как глупостью и назвать-то сложно. Эксперты уже подсчитали, что закрытие одного легального магазина, торгующего спиртным, автоматически приводит к открытию трех подпольных торговых точек.

Для меня совершенно очевидно, что от антиалкогольной вакханалии страдают вовсе не те, кто действительно имеет проблемы со спиртным, а вполне нормальные, здоровые и дружащие с законом люди.

Козырь России лишь в том, что в нашей стране развита культура производства суррогатного алкоголя. Да-да, не стоит смеяться! Многочисленные алкогольные запреты еще не вызвали стремительного всплеска отравлений фальсифицированным спиртным лишь по одной причине. "В России наблюдается высокая степень социальной ответственности продавцов суррогатного алкоголя", - говорит Вадим Дробиз. Проще говоря, пьют суррогат без преувеличения миллионы людей, а умирают все же единицы.

Если вы окажетесь в российской глубинке, то лично убедитесь: там объявленная властями борьба с повальным пьянством вызывает лишь улыбку. К примеру, зачастую в сельской местности алкоголь в магазине покупать просто не принято. До сих пор помню изумленное лицо знакомого тракториста в одном из небольших сел в Ульяновской области, который увидел в моей машине бутылку водки. "Ты что – в магазине покупал?" - искренне изумился мой знакомый. "Ну да", - признался я. "Ну, Мишаня… Ну, ты даешь, - развел руками тракторист. – Такая же байда через дорогу от магазина продается, только в пять раз дешевле. Нормальная продукция. Вот сын женился – там брал".

Я убежден, что многочисленные алкогольные запреты не имеют ничего общего с борьбой за здоровый образ жизни. Скорее, это не самая удачная форма отчета государства о проделанной работе. Радует лишь то, что виноградники сегодня не вырубают.

• Добавить ссылку на запись в:
• |
• |
• |
• |
• |
• - Что это такое?

Каждое утро я начинаю с просмотра новостей. Поймал себя на мысли, что в последнее время я читаю практически одно и то же: водитель снес остановку, пьяный вылетел на встречную полосу, грузовик раздавил микроавтобус с детьми… Меняются лишь названия городов, марки машин и количество погибших и пострадавших. Однако эти страшные сообщения прилетают в телетайпном режиме.

Но ЧТО-ТО все же изменилось. Сначала я даже не очень понял, ЧТО именно. А теперь прояснилось: одно дело, когда пьяный судья на дорогом внедорожнике влетает в "Ладу". Или когда очередной бородатый дьякон таранит кого-то на одной из столичных магистралей. Или нефтяной магнат сталкивается с машиной, где едут женщины-врачи… Это все понятно.

Точнее – подобные истории всем нам как-то психологически проще принять. Можно кричать, что vip-лихачи нещадно давят простой народ, что для них закон не писан, что у кого мигалка или хотя бы блатной номер, тот и прав.

Но совсем другое дело, когда вот в эту жуткую систему вклинивается русский парень Саша Максимов, который на старой праворульной иномарке сносит остановку, давит детей, не оставляя им ни единого шанса. И этот Саша Максимов потом чистосердечно признается, что пил два дня. А потом выясняется, что от Саши ушла жена, и общество раскалывается.

Одни, как водится, кричат, что его надо было линчевать в первые минуты после ДТП, другие считают, что от подобного никто не застрахован.

У меня складывается стойкое впечатление, что мы живем на войне. И “мигалки”, как мне кажется, далеко не главные наши враги.

“Мигалки” в первую очередь достают тех, кто живет в столице. В подавляющем большинстве российских городов ревущие vip-кортежи пока, к счастью, не стали привычной картинкой. В первую очередь бояться стоит не “мерседесов” со спецсигналами, а вот такого Сашу Максимова. Подозреваю, что таких вот простых русских парней, которые неделями пьют, а потом садятся за руль, в сотни раз больше, чем тех, кто разъезжает на люксовых иномарках с проблесковыми маячками.

Бороться с “маячками” проще. Да-да, я серьезно. Многие из их обладателей боятся огласки, внимания прессы, боятся потерять должность, деньги, опасаются “засветиться” в какой-нибудь нехорошей истории, которая может приклеиться на всю оставшуюся жизнь.

Саша Максимов и подобные ему не боятся ничего – у них, как правило, нет трудовых книжек, газет они не читают, в общем, терять им абсолютно нечего. Такой вот Саша есть в каждом доме, в каждом подъезде. Он покупает машину за 80 тысяч рублей. И даже не боится ее разбить. Такие Саши – наши с вами соседи. Мы их видим каждый день, жмем им руки, а когда их лишают прав, даже сочувствуем и ругаем чересчур злых гашников.

После страшных автомобильных трагедий инициативы по ужесточению законодательства в сфере дорожного движения посыпались, словно из рога изобилия. Однако что-то подсказывает мне, что большинство этих мер – чистой воды фикция. В том смысле, что они окажутся бесполезными, не будут работать.

Вот, например, предлагаются драконовские штрафы за езду в пьяном виде. Двух моих соседей с интервалом в два месяца лишили водительских прав за пьянку. Никто из них официально нигде не работает, никакой собственностью они не владеют. Для них можно ввести абсолютно любой штраф – хоть сто тысяч рублей, хоть миллион долларов. Ни ту, ни другую сумму они никогда не смогут выплатить.

Конфискация автомобилей у пьяных - тоже полнейшая профанация, потому как львиная доля нетрезвых водителей ездят на машинах, которые им не принадлежат.

Административные аресты, которые действуют сейчас, никого не пугают. По данным ГИБДД России, средняя продолжительность такого ареста в стране на сегодняшний день составляет шесть суток. Многие знакомые автоинспекторы рассказывают, что большинство водителей, которых лишили прав, продолжают ездить в дальнейшем в состоянии опьянения без документов. Инспекторам известны случаи, когда “лишенцы” попадали в изолятор и в пятый раз. Посидят, поедят за счет государства и – снова в путь.

Вот именно поэтому мне кажется, что государство и общество пошли, что называется, по ложному следу. Да, vip-лихачи – это бесспорное зло, даже обсуждать тут особо нечего. Но подавляющее большинство участников движения – это простой народ, без званий и регалий, на старых “Жигулях” или кредитных иномарках. Пугать Сашу Максимова астрономическим штрафом равнозначно тому, что стращать умирающего кариесом.

Вот поэтому рецепт тут, как мне представляется, простой: руки отрубать не надо, но за пьянку на рулем должна сразу же наступать уголовная ответственность. Попался пьяный – будь готов к трем годам тюрьмы, например. Для опасающихся за то, что за решеткой окажутся люди, выпившие кефир или “корвалол”, наверное, следует вернуть те 0,3 промилле.

Если опьянение свыше этого значения - добро пожаловать, в тюрьму.

Других способов остановить Сашу Максимова и миллионы ему подобных автолюбителей лично я не вижу.

• Добавить ссылку на запись в:
• |
• |
• |
• |
• |
• - Что это такое?