����ý

За вагонным окном проплывала большая страна, такая, как есть. Без прикрас. В нашем вагоне открывались окна, поэтому мы всю дорогу ехали с высунутыми навстречу ветру головами.

Ближе к югу на каждой стоянке поезда его начали атаковать продавцы фруктов. Ребята не удержались, ударили первым рублем по этому райскому изобилию, хотя взрослые попутчики настоятельно советовали подождать: "Скоро в два раза дешевле будет".����

Но пара сочных спелых арбузов стоит всего 50 рублей – об этом в Сибири можно только мечтать.

А вот и Крым. Нас принимали в лагере "Омега", который находится на берегу Черного моря. Здесь и проходил международный фестиваль детских и молодежных хоров.

Но Леха словно забыл о фестивале. Он впервые увидел море. В нашем Иртыше вода в пик летней жары прогревается по максимуму до 22 градусов, а южное море конца августа-начала сентября баловало ласковыми 28. Выгнать Лешку из воды было почти невозможно.

Он быстро загорел, стал чем-то похож на галчонка.������

��

Отдыхающие в Севастополе, а может, жители города ходят на пляж как на работу.

Наши фестивальщики из Сибири открывали для себя курортный город, город-герой и город белоснежных моряков. Чувствовалось, что здесь присутствует ностальгия по советским временам.

Климат, кварталы теперь уже украинского Севастополя и его окрестности мне понравились больше, чем российских Сочи, не говоря уже про цены. Лешке не с чем было сравнивать, и кажется, он чувствовал себя куда свободнее в этом отношении и не заморачивал голову курсом рубля и гривны.

Очень понравились нам уютные, тихие севастопольские дворики. Местные жители разговаривают по-русски, но с каким-то украинским акцентом.��

Меньше знаешь - чаще улыбаешься. Искренности Лешкиного ликования от южных забав можно только завидовать.

Он светился счастьем, даже когда кружился на самой обычной карусели. Впрочем, не обычной, а севастопольской.

Лешка подружился с "крутыми" местными пацанами на набережной, ощущал себя жокеем во время прогулки на осликах, хотя экскурсовод говорил, что ослик - библейское животное, а не скаковая лошадь. "В Сибири ослов нет, только свиньи и бараны встречаются", - поделился Леха своими домашними наблюдениями с женщиной-южанкой.

Еще он дивился обитателям террариумов и аквариумов, а еще побывал на диковинной для сибиряков страусиной ферме.

Так как в нашем коллективе было всего двое мужчин, я и Леша, то нас подселили к вологодским мальчишкам. С ними Леха быстро нашел общий язык.

Леха – обыкновенный паренек, как оказалось, троечник. Как он стал своим в хоре, причем довольно успешном коллективе – участником престижных конкурсов, закрепился в его основном составе на целых семь лет, для меня остается загадкой. По его словам, уговорили его петь родители, большие ценители хорового пения, ныне редкого и мало популярного вида творчества среди нашей молодежи. Кстати, на фестивале в Севастополе хор "Вдохновение" из далекого сибирского городка занял второе место.

Девчонки постарше из хора, гуляя по набережной, не прочь были улыбнуться встречным морякам.

А Леха по полной программе отрывался на водных горках, едва солистам хора разрешили посещать аквапарк. До момента конкурсного выступления им водные забавы не позволяли, так как руководитель хора боялась, что ребята простудятся и потеряют голос. Мороженное тоже было под запретом.

Лешка еще по приезду в лагерь лукаво заметил мне: "Здесь главное с кем-нибудь замутить". Оказалось, он не прочь приударить за девчонками, и на первой же дискотеке подкатил к юной даме с розой в руке. "Где же он цветок добыл?" - подумал я. С лагерной клумбы! По моим подсчетам, за десять вечеров этот кавалер обломал столько же кустов роз. И вот последний вечер в Севастополе, прощальная дискотека.

В дороге домой Леха загрустил и признался, что "на одну он все-таки запал". Теперь его "курортный" роман продолжается "В контакте".

Так просто стать счастливым. Надо всего лишь первый раз в жизни съездить к морю, побывать в Крыму и впервые влюбиться… А может быть, просто не надо никогда взрослеть?! Мне исполнилось в этой поездке 25 лет, но почти две недели я ощущал себя ровесником Лехи. Словно выиграл обратный билет. Билет в детство…

В который раз я поднимал голову вверх (обычное же состояние – это предельное внимание себе под ноги в поисках хоть какой то зацепки среди этого текучего песка и камней), вроде бы вот он, недалекий уже перевал, но отрезок, разделяющий меня и сам перевал, не меняется уже второй час. Оглядываясь назад, понимал, что уже прополз метров 200… И только последние 20-30 метров склон выровнялся, и я вышел наверх. Естественно, последним.

Какой же адский ветер тут дует. Похоже, что все воздушные потоки сошлись здесь в одной точке и рвут и мечут!

Все непальцы давно наверху, ждут только меня. Я не успел даже отдышаться, как они начали готовиться к спуску. Один из них взял ледоруб и пошел к леднику, вгрызаясь в снег и лед, проделывать для нас тропу по краю пропасти…

Тем временем я подошел к карнизу, взгляд заскользил по верхушкам пиков… Бог мой! Виды открываются совершенно фантастические. Обернулся назад – там тоже царство космоса и снега!

Внизу, куда нам предстоит спускаться, все в снегу. Ох, нехорошие мысли полезли мне в голову. Но я был еще в состоянии эйфории - мы на перевале, и это гарантирует нам спуск в долину. Почти гарантирует… Когда мы вступили на тропу, прорубленную в леднике, я впервые задумался о том, что было бы неплохо подстраховаться.

Я шел предпоследним, за мной, с огромной корзиной за плечами, крался Ганеш. Мы балансировали на узкой тропинке, выверяя каждый шаг, иначе кубарем вниз. И если у меня на ногах были хорошие трекинговые ботинки, то у Ганеша - только кеды с уже давно "лысой" подошвой. Но как показала практика, он из портеров самый опытный, и он же – моя страховка на случай, если что…

Спуск, вначале резкий, постепенно становился все более пологим, и идти стало легче. Уровень снега постепенно увеличился, и на какое-то время я перешел на нормальный шаг, пока не достиг того уровня склона, где снегу было по колено. Местами наст крепкий и выдерживал наш вес, местами мы проваливались, и, чем больше весит человек, тем глубже. И хотя к этому моменту я прилично похудел, все равно, оказался самым тяжелым из нашей семерки.

И тут всех нас выручил повар. Он просто сел на наст, рюкзак за спиной, пару раз оттолкнулся и понесся вниз. Мы, недолго думая, последовали его примеру. Главное, в таком спуске, все время притормаживать, иначе можно развить хорошее ускорение, но никто не даст гарантии, что на пути не встретится камень, присыпанный снегом.

Таким образом, буквально на своих попах, мы докатились до совсем пологого склона, где на наше счастье был крепкий наст, и за полчаса добрались до первой настоящей земли без снега.

Повалившись рядом с рюкзаками, несколько минут просто молча смотрели назад на нашу тропинку и перевал. Потом повар достал мюсли, и портеры дружно захрустели, взахлеб делясь впечатлениями. Я отошел на пять метров, чтобы позвонить домой, надо же хоть с кем-то поделиться радостью - мы смогли пройти перевал, и теперь внутренняя долина верхнего Дол По была перед нами! Вернее, под нами. А дорога к первому на нашем пути монастырю лежит вниз по ущелью.

Через полчаса мы выдвинулись вперед и вскоре сошли с земли на новый снежник. И тут все поняли, в какую *** попали. Наст не держал совсем.

Даже легкие непальцы, сняв с себя тюки, увязали в снегу. Я делал этот кадр из положения лежа и думал, что если бы с нами пошел оператор, у него были бы шикарные съемки этого веселого цирка, который мы устроили на снегу. Трудно представить, как это выглядело со стороны, но нам тогда было совсем не смешно.

Если были участки довольно крутого спуска, там мы спускались уже отработанным способом. Человек садился на пенку и скатывался вниз, затем -�� следующий. Так по очереди мы спускались. У меня, да и у повара с гидом пенок с собой не было, мы скатывались на своих попах. Главное, не разгоняться. Везде уже торчали острова из камней, а слева была пропасть, в которую если угодить, то без шансов на "комбэк".

Прямые участки приходилось преодолевать иногда даже ползком. И больше всего досталось мне. Портеры сами по себе очень легкие, они сняли корзины с себя и волокли за собой, при этом проваливаясь в снег по пояс. Я со своим весом везде шел по пояс. Надолго сил не хватило, и, сняв с себя рюкзак, я стал передвигаться ползком или просто перекатываясь, подтягивая затем рюкзак за лямки.

��

Под его стенами мы планировали разбить лагерь. Я знал, что, если дойду до лагеря и залезу в палатку, то уже не выйду, поэтому сразу пошел к монастырю, надеясь поймать вечерний свет. Но к тому времени, как я поднялся к красным стенам шэйгомпы, облачность полностью скрыла солнце.

Шэйгомпа - это небольшое поселение, которое и деревней-то не назвать, там даже улицы нету. Есть небольшая площадь перед монастырем. А если смотреть на него справа, можно увидеть три или четыре дома, из которых только в одном жили люди на тот момент, когда мы туда пришли. Все это стоит на небольшом выступе холма, и под ним мы разбили наш лагерь.

Побродив меж домов и не встретив абсолютно никого, я спустился в лагерь. Там помимо моих товарищей было двое местных. Выпив на кухне чаю, я выглянул наружу, посмотреть, что с погодой и светом. Небо уже окончательно затянуло, и первый снег начал долетать до земли, через полчаса превратившись в настоящий снегопад.

Над темными тибетскими домами, в еще не почерневшем небе взошла Луна, и все вокруг засыпает снегом. Ни звука, ни движения в этом сюжете, разве что только мое дыхание. Среди темнеющих домов мне так никто и не встретился. Еще какое-то время, пока окончательно не замерз, я стоял над домами, взобравшись чуть выше на холм, запоминая состояние одиночества и пустоты, царившее вокруг.

Вернувшись на кухню, я как раз застал начало веселья. Непальцы уже полностью поставили лагерь, и все собрались на кухне, где носильщик Наранг начал танцевать и петь. Когда представление и смех закончились, я спросил о причине такой радости, может быть, сегодня у кого-то праздник? Но все оказалось проще. Утром, перед выходом на перевал, Наранг дал себе слово, что если дойдет до гомпы, будет танцевать.

Этот портер вообще выделялся из всех своим характером. Непальцы и так, по сути своей веселые, но этот - был "еще веселее". Никогда не унывал, хотя ему досталось больше всех и работы, и веса. Кстати, и у повара, и у гида рюкзаки были легче моего. Но технику я никому не мог доверить, ей и так было нелегко работать в таких условиях.

Долина бона. Утро - словно вспышка, после вчерашней непогоды. Солнце, все вокруг
сияет свежим снегом, который довольно быстро тает. Ничто не напоминает о непогоде, разыгравшейся вчера к вечеру.

Продолжение следует...