Об отцах и детях
| 11:21, вторник, 27 октября
Я на днях смотрел телевизор. Сын президента Франции 23-летний Жан Саркози отказался баллотироваться на должность главы совета по развитию парижского района Дефанс.
Решению предшествовала волна критики и обвинений в протекционизме со стороны СМИ и рядовых французов, называвших Саркози-младшего "принцем Жаном".
Как там все происходило на самом деле, никто не знает, но вполне вероятно, что это отец посоветовал сыну не лезть на рожон.
Так что - справедливость и демократия восторжествовали?
Мне кажется, вопрос не столь однозначен.
Как рассказал в своей книге "Брежнев" историк и журналист Леонид Млечин, накануне XXVI съезда КПСС секретарь ЦК по организационной работе Иван Капитонов осведомился у генсека, уместно ли будет включить в новый состав ЦК его сына Юрия и зятя Юрия Чурбанова.
"А что, члены моей семьи - лишенцы?", - недовольно буркнул тот.
Абстрагируясь от конкретной ситуации, можно сказать, что в принципе Брежнев был прав.
Никто не должен пользоваться незаслуженными привилегиями, но не должен и подвергаться дискриминации. А что, если отпрыск высокопоставленных родителей действительно талантлив? Что ж он, виноват, что носит известную фамилию? Ему теперь исключительно слесарем можно работать?
Не всегда на детях одаренных личностей природа отдыхает. Лично я считаю, что Андрей Кончаловский и Никита Михалков, как творческие личности, намного крупнее своего отца. Конечно, неизвестно, смогли бы они пробиться, не будучи сыновьями автора советского гимна, но, думаю, жалеть об этом нам не приходится.
Пожалуй, ничто так не возмущает людей, как наследственные привилегии, или, говоря попросту, блат. Двести с лишним лет все человечество аплодирует гневной тираде Фигаро о тех, чьим единственным трудом в жизни было родиться.
Но, вообще-то, искать полной справедливости в этом вопросе - занятие пустое. Вопиющей несправедливостью является уже право наследования имущества. С какой стати один должен из кожи вон лезть, а другой, не ударив пальцем о палец, получает состояние, позволяющее ему вовсе не работать, если нет желания?
Но любовь к детям и внукам - выше чувства справедливости. Она не от разума, а от Матери-Природы. Лиши человека стимула в виде возможности передать нажитое родной кровиночке - он и наживать ничего не станет, а будет всю жизнь валять дурака, все пропьет и прогуляет.
Опять же, сколько ни борись с привилегиями, но у сына профессора, артиста, журналиста объективно больше шансов преуспеть в творческой профессии, чем у сына забулдыги. Не потому даже, что отец, когда придет время, куда-то позвонит, а просто в силу полученного воспитания.
С другой стороны, мир устроен справедливее, чем кажется.
Когда старый гетман Богдан Хмельницкий двинул в преемники сына, казаки откликнулись: "До гетманской булавы ще треба головы!". И верно: не удержали слабые руки Юрия Хмельницкого булаву.
У китайцев есть поговорка: "Ни одна семья не бывает ни богатой, ни бедной больше трех поколений подряд".
Вот вы много слышали, чем сейчас занимаются потомки некогда всемогущих Рокфеллера и Форда? Надо полагать, не бедствуют, но и ключевыми фигурами не являются.
Из-за отсутствия политической конкуренции, гласности и общественного контроля протекционизм в СССР расцветал пышнее, чем в демократических государствах. Но сыновья и зятья важных персон занимали должности хлебные, непыльные, связанные с частыми поездками за границу, приятные во всех отношениях. А для постов, связанных с принятием важных решений и властью над многими людьми, все-таки требовались лидерские качества, которые по наследству не переходят.
Борис Ельцин вырос в уральском рабочем бараке, ниже которого была только зона. Но президентом стал он, а сыновей профессоров и дипломатов набрал себе в помощники.
Я видал на своем веку много начальников. Были среди них и бывшие "мальчики-мажоры", и стопроцентные "сэлфмэйдмэны". Только дураков и слабаков не попадалось.
Поэтому не надо так уж сетовать на жизнь. Она, в конечном итоге, всех расставит по ранжиру. Бездари и разгильдяю не поможет никакой блат. А талант все равно пробьется, и жесткая конкуренция только закалит характер. Как говорил Ницше, все, что меня не убивает, делает меня сильнее.
Мне кажется, единственное, что не может быть терпимо - связь между властью и бизнесом. Особенно когда налицо пересечение деловых интересов одного члена семьи и должностных обязанностей другого, или когда деньги, по странному совпадению, начинают липнуть к рукам человека именно тогда, когда его родственник делает карьеру.
Если жена генерала силовой структуры владеет шляпным салоном, ничего особенного в этом нет. А если числится директором охранной фирмы, то у начальников мужа, наверное, обязаны возникнуть к нему вопросы.
В нормальной стране мэр города, жена которого за годы его мэрства сделалась мультимиллионером, проиграл бы следующие выборы с треском. И никто не обязан ничего доказывать по суду. Не нравишься ты нам, да и все тут! Иди на фирму супруги генеральным менеджером, а мы посмотрим, что вы за бизнесмены.
А вот в существовании политических и творческих династий я криминала не нахожу. Все, конечно, зависит от конкретной ситуации, но там, в конце концов, на пути протекционизма стоит барьер в виде избирателей и зрителей со слушателями. Отец может "раскрутить" сына, но никакой блат не заставит людей голосовать за слабого кандидата или смотреть скучное кино.
Возвращаясь к Жану Саркози, я думаю, что он все-таки поступил правильно. Не из-за фамилии, а из-за вопиющей, просто-таки неприличной молодости. В 23 года в большие начальники - тут, конечно, поднимется не одна бровь. Пусть подождет хотя бы до тридцати трех. Талант не пропьешь, если он, конечно, есть.
