����ý

Недели три назад позвонила знакомая, назовем ее Инна, говорила она чуть не плача. Я сразу и не понял причину ее расстройства. Женщине немного за 40, всегда веселая. Несмотря на инвалидность 2-й группы, редко сидит без дела. Мастерит сувениры на продажу, пробует рисовать, подбадривает подруг по телефону. Лет 10-15 назад Инна одна гуляла в любую погоду, ездила по городу на общественном транспорте, нисколько не смущаясь своего ДЦП.

После серьезной травмы зимой в конце 90-х годов знакомая перестала выходить на улицу без сопровождающих. Соседские мальчишки "шалили" тогда: скатав большой снежный шар, клали его на чуть приоткрытую дверь в подъезд. Когда ничего не подозревающий человек открывал дверь, снег обдавал его с головы до ног. Трюк старый и при нынешнем засилье кодовых дверей в наших домах почти невозможный.

На морозе, когда снег пушистый и легкий, это выглядит забавно и безобидно. Однако в тот день стояла оттепель, снег был мокрым и тяжелым. Ледяной ком упал женщине прямо на голову. Она упала, на некоторое время потеряла сознание. Очнувшись, сама кое-как добралась до квартиры.

Мальчишки, естественно, тут же разбежались. Им, видно, никто не объяснил, что за свои поступки нужно отвечать. И что во всем важно чувство меры тоже не объяснили. Видели же ребята, что погода не для таких забав. И не младшеклассниками по всей вероятности они тогда были, чтобы поднимать такую глыбу снега на высоту двери.

Их, к слову, так никто даже не искал. У близких моей знакомой появились новые проблемы, им было не до того. Все мысли у них были о дочери: как ее выходить?

Инна получила серьезное сотрясение мозга, поранила голову и лицо, а также получила сильнейший психологический шок. Все не могла понять: почему ей тогда никто не помог? Месяца два приходила в себя, не подходила к телефону. Потом стала вспоминать свои увлечения, заниматься поделками.

Год назад, когда Анна Висенс из Би-би-си написала мне о готовившемся проекте и блоге "Открытый доступ", первой кандидатурой, о ком я подумал, была Инна. Интернет мог бы дать ей новые знания и возможности для творчества, значительно расширить ее круг общения. Однако от резкого изменения образа жизни из-за того случая, а, может, от долгой работы над своим поделками, у нее стало ухудшаться зрение. Года четыре назад ей удалили катаракту на обоих глазах. И она побоялась садиться за компьютер.

С Инной мы часто перезваниваемся, я рассказываю ей о ходе нашего проекта. Ее недавний звонок меня, признаюсь, озадачил.

Лет 20 она дружит с женщиной чуть моложе себя, тоже инвалидом с детства. Они разговаривают в основном по телефону, т.к. живут сравнительно далеко друг от друга. Говорят обо всем, нередко часами. Телефон и телевизор у них чуть не единственная примета нашего века высоких технологий. Подруга моей знакомой сама не встает, очень доверчива.

И вдруг она отказывается знать подругу, требует ей больше не звонить. Другие ее телефонные собеседницы наговорили об Инне массу самых невероятных сплетен. Наиболее безобидной из них была, что знакомая моя дружит с ней не бескорыстно. А в чем корысть состоит? Не сказали. Женщины не виделись уже лет 8, хотя и живут в одном городе. Достаток их семей невысок и примерно одинаков. Чтобы заподозрить одну из них в коварных планах в отношении другой нужно обладать очень сильным воображением.

Здесь скорее какая-то наивная, детская установка ее телефонных доброжелательниц: если дружишь со мной, не водись с ней. К сожалению, российские инвалиды небогаты друзьями. Появление нового человека в своем окружении у многих из нас рождает и страх потерять друга. В этом, видимо, и кроется причина нелепых сплетен вокруг Инны.

Наверное, ее телефонные недруги чувствуют бессознательно, что она интереснее, необычнее их, может увлечь любого своими рассказами. Отсюда и все эти наивные домыслы об Инне, чтобы отпугнуть ее от себя. Видно, спокойное и размеренное бытие для них важнее.

Жизнь инвалидов, по сути, ничем не отличается от жизни здоровых людей. Мы так же любим и ненавидим, радуемся и боремся за себя. Только выходит это немного гротескнее, чем у других. То ли от боязни потерять то малое, что у тебя есть. То ли от недостатка информации из внешнего мира, отсутствия у большинства из нас привычки сталкиваться с различными жизненным ситуациям.

Хуже всего, что такое полудетское состояние инвалидов в России культивируют власти. Никто не выясняет наши интересы, чтобы затем, учитывая данные предпочтения, развивать конкретного человека с проблемами здоровья, предлагать ему работу. Как это давно делается в цивилизованных странах. Если бы у нас была так поставлена социнтеграция инвалидов, такие люди как Инна оказались бы, безусловно, в выигрыше. Они спокойно занимались бы своим любимым делом. За ними потянулись бы и другие.

Пока же нам остается тупое смотрение сериалов и обсуждение их одноклеточных сюжетов по телефону. Нас по-прежнему убеждают, что мы на большее не способны.

В конце февраля 2010 года появился первый пост в блоге "Открытый доступ". Помню сколько было вопросов и переживаний до начала этого проекта у его авторов. Половина наших блогеров признавались мне, что никогда ничего не писали кроме писем друзьям и не представляют, как писать для всех. На первых порах, разумеется, пришлось немного помочь ребятам советом, что-то поправлять в их текстах.

Однако когда они почувствовали, что к ним здесь относятся всерьез и проект не шутка добрых англичан, стали писать более уверенно, легче, не бояться затронуть и острые темы. Об этом можно судить по постам нашего блога. А прошел всего год. Просто нужно было чуть больше внимания к нам и чуть больше времени, чтобы мы могли проявить себя. Жаль, что это нашлось за пределами России.

30 ноября 2010 года президент РФ в своем послании к Федеральному собранию сказал: "У нас практически отсутствует инфраструктура для жизни инвалидов и людей с тяжелыми заболеваниями". Говорят, приемная в Кремле уже завалена бравурными реляциями о строительстве пандусов в разных городах.

Физическая безбарьерная среда, думаю, лишь следствие, а причина в высоких социальных барьерах. Нам нелегко изменить свой статус в обществе, жить по своему усмотрению. Трудно переехать туда, где есть интересная работа для нас. А сколько российских инвалидов, имеющих несколько "красных" дипломов, не могут трудоустроиться по специальности? Власти не помогают им в этом. А знания с годами устаревают...

Нужно, наконец, давать фирмам, принимающим инвалидов на работу, реальную компенсацию за обустройство рабочего места для конкретного работника с проблемами здоровья. Чем тяжелее его недуг и выше образование, тем больше должна быть компенсация и прочие налоговые льготы работодателю. Тогда бизнесмены всех мастей будут бегать за нами с предложениями о работе. Начнут тормошить чиновников, чтобы те скорее делали наши города и села удобными для инвалидов. А у нас появится выбор места работы! Вырастит престиж получения специального и высшего образования для нашего брата!

Настала, по-моему, пора говорить о безбарьерной информационной среде для российских инвалидов. Многие из нас видят компьютер лишь по телевизору. У кого такая машина есть, она старая, медленная. Раньше, когда они были только настольные, их обновление происходило постепенно. Сначала один блок заменишь на более продвинутый, потом другой. Увы, время больших компьютеров проходит. Везде ноутбуки. Апгрейдить их сложнее. Часто купить новый аппарат дешевле.

Для большинства инвалидов удобны, конечно, маленькие машины. Их можно поставить на колени или около себя. Однако покупать каждые 4-5 лет новый ноутбук не всем из нас под силу. Здесь нужна продуманная система налоговых льгот производителям или продавцам подобной техники, продающие инвалидам либо заменяющие их старые ноутбуки на новые за умеренную плату. Это необходимо, чтобы люди не выпадали из общего ритма жизни, были в курсе событий, могли общаться с друзьями.

Думаю, это обойдется нашему обществу в итоге дешевле, чем постоянно тушить социальные "пожары", вызванные нашими одиночеством, разобщенностью и неверием в свои силы.

• Добавить ссылку на запись в:
• |
• |
• |
• |
• |
• - Что это такое?