����ý

Продолжение. Предыдущие статьи можно прочесть здесь.

Ну, вот мы и в Чайковском. В этот раз с нами на экскурсию решилась все-таки поехать Ирина.

Мы проезжали по улицам, слушая информацию экскурсовода о том, что Чайковский – это, прежде всего, конечно же, город музыкальной культуры. О наличии в нем музыкальных училищ, школ искусств, театров и т. д. Остановок не было – мы направлялись в г. Воткинск, где находилась музей-усадьба, в которой родился и провел первые восемь лет жизни Петр Ильич Чайковский. Но я расскажу немного о другом.

Еще раньше Воткинск славился совсем не этим. Воткинск – старейший Уральский город-завод, имеющий мировую славу. Интересная историческая справка: Воткинский завод возник по инициативе графа Петра Ивановича Шувалова, известного уральского заводчика. По Указу императрицы Елизаветы Петровны от "1757 года октября 20-го дня" велено строить "оной Воткинский железной завод". В 1759 году завод был пущен в действие. Позднее завод был передан в казну, и Департамент горных и соляных дел стал назначать сюда горных начальников. Вот тогда-то и приехал туда подполковник Илья Петрович Чайковский, на должность горного начальника Камско-Воткинского округа.

С первых же десятилетий своего существования Воткинский завод стал одним из крупнейших железоделательных предприятий тогдашней России. В свое время Илья Петрович указывал, что он может выпускать буквально всё: от маленькой пружинки до огромных листов железа, которыми обшивают морские суда. Но выплавка железа на заводе велась малопроизводительным кустарным способом. Предприятие нуждалось в деятельном, технически грамотном руководителе. Таким и был Илья Петрович Чайковский. До назначения на Воткинский завод он служил управляющим соляных приисков в Архангельской и Вологодской губерниях. Вот у такого человека родился музыкальный талантище Петр Ильич Чайковский!

Мы подъехали к усадьбе Чайковского. Выгрузившись из автобуса, мы сразу оказались перед воротами усадьбы.

Нашим экскурсоводом была совсем молоденькая девушка, к сожалению, имя ее не запомнила. Она несколько растерялась при первой встрече и даже сказала: "Мне впервые приходится проводить экскурсию для такой группы, и я немного в затруднении, как ее проводить…". На что наш председатель колясочного общества (в прошлом, до травмы – майор КГБ) ответил ей, улыбнувшись: "А вы проводите, как обычно. Все будет хорошо". Девушка смутилась еще больше, но все-таки справилась с волнением.

За воротами нашим глазам открылась просторная усадьба. Настолько просторная, что невольно подумалось: "Хорошо заботились в прежние времена заводские руководители о своих горных начальниках". Сейчас по всей России такой заботы не сыщешь. Ну, разве что, в каких-нибудь экспериментальных зонах.

Во дворе широкие тротуары (именно тротуары, а не тропинки) идеально ровно выложены плитками. Каменные здания окружали обширные газоны. И повсюду было множество деревянных подсобных помещений.

На одной из фотографий хорошо видна такая постройка, на верхнем этаже которой прачки сушили белье, а внизу располагался транспорт Чайковских – карета и дрожки.

Потом мы вошли в главное здание музейного комплекса – казенный дом горного начальника. С момента постройки казенного здания и до революции 1917 года в доме, сменяя друг друга, проживали семьи 18 заводских начальников. "Приехав на Воткинский завод, осмотрев выделенный для проживания дом, новый начальник И.П. Чайковский написал своей супруге: "Дом, в котором мы с тобой будем жить, очень хорош и обширен". Он и, правда, был о-о-о-чень обширным. После отъезда Чайковского в нем жили другие горные начальники, и многие из них перестраивали дом. С годами он все больше и больше разрушался. Постепенно здание стало рассыпаться. И было принято решение музей реставрировать.

Мне понравился рассказ экскурсовода о реставраторах, восстанавливавших мемориальный комплекс. О том, как под руководством старейшего советского архитектора Лидии Сергеевны Сахаровой и Владислава Михайловича Глинки (по интерьерам), была проведена сложнейшая работа. Лидия Сергеевна скрупулезно, можно сказать, из ничего восстанавливала планировку комнат, ведь не сохранилось ни одного графического плана дома. Основным документом, от которого можно было оттолкнуться, служила сдаточная книга Воткинского завода, составленная И. П. Чайковским в 1848-м году. Я видела эту книгу, когда мы были в кабинете Ильи Петровича, где он вел рабочий прием (дома!). Это была даже не книга, а огромная книжища. В ней, наряду с описанием заводских фабрик, содержались описания казенных домов, в которых описывалась каждая мелочь. Большая часть мебели была казенной и передавалась горным начальником своему преемнику. В описи указывалась порода дерева, из которого была сделана мебель, какого материала и цвета была ее обивка. Вот где был строгий учет!

Очень помогли восстановлению письма Ильи Петровича к жене, где он сообщал, как устраивается на Воткинском заводе в новом жилище, в какой цвет выкрашены стены в той или иной комнате. Как-то он написал: "Сегодня разрисовали пол, и получилось очень недурно". Это скромно сказано. На самом деле, полы были очень красивы. "Во время реставрации осторожно, один за другим, снимались многочисленные слои штукатурки; обнажались следы прежних перегородок и лестниц, что позволило архитектору максимально точно установить границы комнат. Обнаруженные слои штукатурки времен Чайковских позволили точно воспроизвести окраску стен той или иной комнаты. Но самой главной неожиданностью было то, что в одной из перегородок обнаружили несколько досок с четко сохранившимися рисунками расписных полов. По ним были возрождены такие приемы оформления интерьеров, как разрисованные под паркет полы". Благодаря усилиям реставраторов дом стал таким, каким видел его маленький Петя, будущий великий композитор Петр Ильич Чайковский.

На территории усадьбы расположен прекрасный парк.

В парке есть три беседки. Первая беседка – "зимняя", так как в холодное время года здесь дети Чайковских могли согреться, попить чаю, поиграть. Следующая беседка – двухэтажная "летняя". Вообще, территория усадьбы считалась закрытой территорией. Поэтому детей не выпускали за ее пределы самостоятельно, их обязательно сопровождали взрослые. А здесь в парке, маленькие Чайковские могли беспрепятственно бывать в самых укромных его уголках. Дети любили подниматься на 2-й этаж беседки, смотреть на улицу и слушать пение, доносившееся с пруда, читать книги. Третья беседка – самая неприметная. Это детский домик. Здесь можно было спрятаться от жары в прохладе кустов и листвы деревьев, да и просто побыть в одиночестве. Какая прелесть, правда? Насколько продуманны, архитекторами и руководством завода, строившими эту усадьбу, детали важные для жизни людей.

Какую бы комнату мы ни осматривали, экскурсовод рассказывала обо всем с душевным трепетом. Голос ее чуть подрагивал, то ли от смущения, то ли от причастности к "святыне", а может и от того, и от другого. В детской были расставлены игрушки, которыми играли дети Чайковских. Экскурсовод с умилением стала рассказывать о них. А у меня … ну, никак не получалось настроиться на эту волну. На детском стульчике сидела большая кукла в кружевном платье. Старая и потрепанная. Эту куклу, в свое время, выписывали для детей из-за границы, заплатив большие деньги. А, на мой взгляд, она была страшненькая – большая, тяжелая с никаким лицом. Мне казалось, что за границей в то время делали кукол лучше. Я видела по телевизору, каких кукол делают сейчас большие мастера. Вот это шедевры! Такие куклы… да-а-а, должны стоить дорого. От них глаз не оторвешь. В моем детстве любимая кукла была дешевая. С глиняным личиком, но симпатичным, и тряпочным туловищем, но как же эту куклу было приятно прижимать!

Будучи влюбленной в свое дело, девушка-экскурсовод с таким благоговением рассказывала, что я с трудом сдерживалась, чтобы не улыбнуться, и мне вспоминалось (какое кощунство!) выступление Аркадия Райкина: "В Греческом зале, в Греческом зале...! Ах, Аполлон! Ах, Аполлон..! Ну, положил я селедку на его плечо. НУ, И ЧТО?!" Как хорошо, что девушка не обладала способностью читать мысли, ее привело бы в ужас такое святотатство.

Нам рассказывали о культуре семьи Чайковских, о прекрасном воспитании детей, о потрясающей гувернантке Фанни Дюрбах… Все очень интересно, но я не буду повторяться, об этом можно почитать в интернете. Расскажу лучше о церемонии чаепития. Может, в интернете и об этом написано, но я, по крайней мере, не видела.

Распоряжалась этим хозяйка дома Александра Андреевна. Чай тогда был редкостной и страшно дорогой штукой. Он стоил столько, сколько сейчас у нас стоит икра. Его так же, как и куклу заказывали за границей. Его экономили, стараясь не просыпать ни одной чаинки. Угощали чаем только дорогих гостей. И как только его привозили, Александра Андреевна запирала чай на ключ в особом сундучке, который держала у себя в спальне. Когда приходили гости, а это бывало часто (вся городская интеллигенция собиралась у Чайковских), Александра Андреевна доставала заветную шкатулку и торжественно выносила ее. У Александры Андреевны был собственный рецепт заваривания чая, который славился на всю округу. Она священнодействовала, добавляя определенные травы, и потом наслаждалась, слушая похвалы гостей. Чаепития бывали не только в главном доме, гостей приглашали и в чайный домик. Это очень уютный деревянный домик. С занавесочками, вышивками, самоварами и баранками. Нас тоже пригласили туда попить чайку, по фирменному рецепту.

К чаю подавали сметану, мед – кому, как нравится. А когда я стала отказываться, всерьез обиделись. Пришлось мне всего попробовать. Было и в самом деле очень вкусно. На улице было прохладно, и все с удовольствием попили горячего чаю да еще с блинами.

Вот и все, что я хотела рассказать о Чайковском.

Окончание следует.

• Добавить ссылку на запись в:
• |
• |
• |
• |
• |
• - Что это такое?