����ý

Сплетни - это святое! Перемыть косточки общим знакомым, рассказать кому-то о чьей-то незапланированной беременности или неадекватном поведении, поохав и поахав над несовершенством мира, может доставить массу удовольствия. При одном условии: сплетничать надо с человеком, которого хорошо знаешь, желательно даже дружишь, и о людях, не менее хорошо знакомых вам обоим (или обеим). Иначе - какой интерес!

Однако тут со мною могут не согласиться многочисленные потребители желтой прессы. По совершенно непонятной мне причине их интересует не "марь-ванна" с третьего этажа, а Анжелина Джоли, или Перис Хилтон. Хотя, ну, что общего у них с Анжелиной? Что про ее жизнь почитать, что сказку про Золушку - один, как говорится, овощ.

Но, хватит вступлений! Герцогине Йоркской Саре Фергюсон опять не повезло.
А как хорошо и красиво все начиналось! Венчание в Вестминстерском аббатстве, платье, которое многим понравилось даже больше, чем платье Дианы, да и вообще поначалу юную герцогиню воспринимали как глоток свежего воздуха. Уж такая она была непосредственная, свеженькая, ну просто мечта, а не закомплексованный этикетом член королевской семьи.

Однако надолго народной любви не хватило. И дело не только и не столько в самой Саре, сколько в искусственно подогреваемом интересе прессы ко всяким не очень аппетитным моментам ее поведения.

Семейные сложности (а у кого их нет?) обернулись романом с техасским миллионером. Вездесущим папарацци удалось зафиксировать на пленки эротические игрища, в которых ведущую роль играли пальцы ног.

Видимо эти самые пальцы и доконали принца Эндрю, потому что почти сразу же вслед за появлением в прессе пресловутых фотографий состоялся развод.
В принципе, было бы хорошо, если бы пресса оставила бывших супругов в покое. Но слишком уж лакомым кусочком оказалась бедная Сара Фергюсон. Начать с того, что все ее финансовые начинания проваливались, в результате бедолага осталась с огромным количеством долгов, парочкой нависших над нею судебных дел, и всего 15 тысячами фунтов в год, получаемых от бывшего супруга на мелкие расходы.

Но не надо сразу же строго судить бывшего мужа. Деньги-деньгами, а из квартирки в Виндзоре ее никто не выселял, да и деньги на содержание дочерей, герцог выдает, надо думать, не по исполнительному листу и принимает самое непосредственное участие в их воспитании.

И вот надо же было такому случиться, что журналисты News of the World, газеты специализирующейся на скандальных историях сомнительного содержания, решили бедную герцогиню Йоркскую подловить, воспользовавшись ее отчаянным (я не шучу) финансовым положением.

Дело в том, что вся королевская семья где-то как-то работает, выполняет общественные функции. Вот и принц Эндрю, он же герцог Йоркский, исполняет обязанности специального представителя Великобритании по международной торговле и инвестициям при департаменте бизнеса. Звучит громко. На самом же деле должность подразумевает представлять Британию на международных торговых ярмарках и конференциях, ну и так далее.

Смысловой, а уж тем более деловой нагрузки она практически не несет, одну только парадную.

Хотя, наверное, знакомства у герцога в деловых кругах отличные, так что за кого-то там походатайствовать или кого-то представить нужному человеку он, наверняка, в состоянии.

Не в этом дело. Дело в том, что изнемогающей под бременем долгов Саре, предложили полмиллиона фунтов только за то, что она представит этого милого бизнесмена (под маской которого скрывался коварный журналист) своему бывшему мужу.

И она тут же согласилась, не подумав, что и сумма как-то слишком велика, да и вообще забыла, а, может, никогда и не знала великое высказывание о данайцах, приносящих дары. Мышка влезла в мышеловку, дверца захлопнулась, доблестные работники пера бросились раскручивать очередной скандал.

Среди многочисленных возмущенных воплей по поводу непорядочности бедняжки Фергюссон, как-то так и не прозвучало, а в чем она, собственно была виновата? Ведь не сама же она рассылала повсюду рекламные объявления, предлагая свои услуги по доступу к телу бывшего мужа? Она же не передавала самые-самые коммерческие и государственные секреты каким-нибудь французам, или, скажем, немцам? Не фальсифицировала финансовую информацию, не разворовывала деньги пенсионных фондов, в общем этих самых "не" наберется вагон и маленькая тележка, а преступления как такового все равно нет.

Единственное, что ей можно инкриминировать - это то, что о подобной сделке она Эндрю не уведомила. Почему всякие знаменитости продают свое время (теоретически в благотворительных целях), мол, заплатите пару-тройку тысяч, и я с вами пообедаю за одним столом, и никого это не тревожит?

Кому понадобилось в очередной раз спустить собак на и так замученную Сару Фергюсон, у которой ни личная, ни финансовая жизнь явно не сложилась? Во имя чего? Общественного интереса? Ой, я вас умоляю, в конце концов, еще никто не доказал мне, что попытка продать доступ к бывшему мужу является большим преступлением, чем разжигание в обществе низкопробных интересов к чужой жизни.

Понятно, что журналистам тоже надо кушать, причем кушать хорошо, но как насчет того, чтобы "сеять разумное, доброе, вечное?" Хотя, нет, это уже из другой оперы.

И все-таки цена очередного скандала вокруг королевской семьи не стоит бумаги, на которой все это напечатано. И поскольку в туалетах теперь все пользуются специализированными рулонами, то отправим-ка мы эту "сенсацию" на макулатуру. Может быть, в следующий раз ей повезет больше, и на ней напечатают что-нибудь стоящее.

А любителям следить за перипетиями чужих, дорогих, сверкающих и таких далеких жизней очень хочется пожелать, хотя бы ради разнообразия начать больше интересоваться своим непосредственным окружением. Уверяю вас, ваши сплетни станут гораздо содержательнее!

• Добавить ссылку на запись в:
• |
• |
• |
• |
• |
• - Что это такое?

"Когда я вступил в должность президента, больше всего меня поразило то, что дела действительно были так плохи, как мы утверждали", - сказал как-то Джон Кеннеди, и нынешний премьер Великобритании Дэвид Кэмерон, наверное, с ним согласен.

Так получилось, что самые напряженные после всеобщих выборов два дня, когда Британские партии непрерывно совещались, организовывали коалиции, предпринимали демарши и контрмарши, я провела дома, а потому имела прекрасную возможность наблюдать в подробностях за разворачивающейся драмой.

Одно было совершенно ясно - лейбористы выборы проиграли. Однако Гордон Браун упорно окопался на Даунинг-стрит, и подавать в отставку как-то не собирался.

Хитрость британской власти заключается в том, что никто, я повторяю, никто не может вынудить действующего премьера подать в отставку, кроме суровой действительности и его собственной, премьерской совести.

Суровая действительность объясняется тем, что премьер должен иметь под рукой необходимое большинство в парламенте для принятия решений. Если его нет, то в отставку можно, конечно, не подавать, но кто страной-то править будет?

Поскольку ни одна партия не получила необходимого большинства для создания правительства, но консерваторы все-таки всех существенно опередили, то им, как говорится, и карты были в руки. Карты в данном случае определялись возможностью создать коалицию с либеральными демократами.

Было во всем этом, однако, одно большое "но". Уж больно они разные, эти партии. Консерваторы, они же тори, должны были найти точки соприкосновения с партией, ведущей свое происхождение от вигов, то есть со своими дорогими извечными врагами.

Однако деваться лидеру либдемов было некуда, ибо незадолго до голосования Ник Клегг заявил, что вести переговоры о коалиции он будет с партией, получившей большее количество мест в парламенте и больший процент голосов избирателей (что, кстати, по британской выборной системе далеко не всегда одно и тоже).

Все мало-мальски заинтересованные в политике британцы прильнули к экранам телевизоров. Творилось нечто невиданное и противники политического спектра лихорадочно совещались за закрытыми дверями, осаждаемыми толпой журналистов с микрофонами и телекамерами.

Самое скверное заключалось в том, что никто ничего не знал. Изредка перед очами широкой публики возникали представители то той, то другой партии, и, широко улыбаясь, возвещали, что переговоры идут хорошо и конструктивно, типа, не волнуйтесь, но наберитесь терпения.

Как ни забавно, но первое лопнувшее терпение принадлежало лидеру лейбористов Гордону Брауну. Как бы ни хотелось ему продлить свое сидение на Даунинг-стрит, но факты вещь упрямая, и факты говорили, что если у его партии и есть шанс зацепиться кончиками пальцев за власть, то только без него. Потому что ни для кого не являлось секретом, что лидер либдемов его, Гордона Брауна, терпеть не может, и ни на какие сделки с лейбористами, если переговоры с консерваторами провалятся, он не пойдет хотя бы по этой причине.

Застывший в ожидании эфир оживился. Из резиденции премьера выбежали бодрые молодые люди в пиджаках, и стали устанавливать микрофон и небольшую трибуну. Журналисты встряхнулись, публика затаила дыхание.

Собственно говоря, все ожидали, что сейчас пока еще действующий премьер выйдет и объявит о своей отставке, но не тут-то было. Широко улыбаясь (а делать этого ему нельзя категорически, ибо улыбка Брауну подходит примерно так же, как корове ездовое седло), лидер лейбористов объявил, что, во-первых, его партия уже ведет сепаратные переговоры с либдемами, во-вторых, сам он готов потом уйти в отставку, после того, как убедится, что страной руководит надежное и солидное правительство.

Какое-то время все молча похватали ртом воздух. На горизонте замаячил еще один срок лейбористской власти, поддержанной либеральными демократами и с перспективной в неком будущем смены лидера.

Судорожно сглотнув, комментаторы кинулись вдохновенно обсасывать новый поворот событий. Представительный хор известных лейбористских деятелей по всем каналам тянул одно: "Мы гораздо ближе с либдемами, чем тори, мы парламентская, а не президентская страна, следовательно лидер не так уж и важен, важна партия, и вообще все будет замечательно".

Консерваторы, надо думать, впали в ступор. А как же иначе? Вот они сидят и ведут переговоры с партией, получившей третье место на выборах, да к тому же еще и потерявшей места в парламенте, готовые идти на компромисс, и мучительно выискивающие какие-то точки соприкосновения, а тем временем... за их спиной... коварные либдемы ведут переговоры о сдаче с не менее коварными лейбористами?

На обнажившиеся редуты была подтянута тяжелая артиллерия в виде обещания референдума по избирательной реформе. Надо сказать, что это заявление было подобно разорвавшейся бомбе! Можно себе представить, как ликовали либдемы, и как скрежетали зубами закоренелые тори, потому что обе партии придерживаются прямо противоположных взглядов в этом вопросе.

Лично мне было бы безумно интересно узнать, о чем в этот момент думали Ник Клегг и Дэвид Кэмерон. Клегг неожиданно оказался в роли человека, от которого зависит все, и это после того, как долгие годы от него не зависело ничего. Не удивительно, если у него от "радости в зобу дыханье сперло", и голова слегка закружилась.

Кэмерон же, скорее всего, скрежетал зубами от ярости и отчаяния. Ключи от Даунинг-стрит, долгожданная мантия премьера и страстно желаемое место на скамье в палате общин по правую руку от спикера, уже казавшиеся совсем доступными, только, как говориться, руку протянуть, вдруг были безжалостно выдернуты прямо из под носа!

Так и представляется картинка: идет себе ничего не подозревающий и довольный жизнью Кэмерон, видит, на газончике ключи лежат от премьерской резиденции, он только наклонился поднять, а они раз и отскакивают. А отскакивают они не просто так, а потому, что за ближайшей колючей изгородью притаился коварный Гордон Браун с приспешниками и ка-а-а-ак дернет за веревочку!

Сутки страна жила в неизвестности, сутки раздувшиеся от сознания собственной значимости либдемы вели сепаратные переговоры как с теми, так и с другими, и вот наступил момент истины.

Лейбористы были вынуждены признать, что предложить им нечего, и что, видимо, все-таки пора уходить. Перед резиденцией премьера в очередной раз воздвигли трибуну, и плохо скрывающий волнение Браун, вышел в сопровождении жены, чтобы объявить о намерении подать в отставку немедленно: как с поста премьера, так и с поста лидера лейбористов.

Уже почти бывшая первая парламентская семья на короткий момент появилась на пороге Даунинг-стрит с детьми, потом подъехали черные машины с мигалками, детей увели, и машины двинулись по направлению к Букингемскому дворцу, к Ее Величеству, которой, надо думать, изрядно надоело ожидать исхода этого политического спектакля.

В этот момент один из бибисишных комментаторов несколько задумчиво произнес в эфир: "Машина Гордона Брауна пересекает улицу, по которой в своей последний день шел на казнь Карл Первый. Теперь мы меняем лидера несколько иным путем, но не менее эффективно".

Потому что в Британии нет переходного периода, и премьер, отправляющийся к королеве подать в отставку больше уже не возвращается в свою бывшую резиденцию. Через какой-то час, пока тянутся формальности, весь политический антураж полностью меняется, а тот же самый персонал, который только что прощался с одним из обитателей, радушно встречает другого.

Несколько побледневший от счастья Кэмерон, крепко сжимая руку жены, закрыл за собою долгожданную дверью с цифрой 10.

Однако почему-то так и тянет спросить: "Господин премьер! А вы хорошо осознаете, в какую петлю добровольно сунули голову?"

Потому что кризис никуда не ушел, колоссальный бюджетный дефицит, вот он, с нами, а в офисе нового секретаря казначейства поджидала записка от предшественника: "Дорогой новый секретарь казначейства! Извини, друг, но денег нет. Желаю удачи!"

Ну, как тут не вспомнить еще и Уильяма, сами понимаете, Шекспира: "Нет покоя голове в венце". И в ближайшее время не предвидится.

• Добавить ссылку на запись в:
• |
• |
• |
• |
• |
• - Что это такое?